В обработке А.Н. Афанасьева
Жил-был мужик, у него была пегая лошадь. Мужик запряг ее в телегу и поехал в лес за дровами. Только приехал в лес, а навстречу ему идет большой медведь. Поздоровался с мужиком и спрашивает: «Скажи, мужичок, кто твою лошадку пежил ? Ишь какая рябенькая да славная!»—«Эх, брат Мишка!— говорит мужик.— Я сам ее выпестрил».—«Да разве ты умеешь пежить?»—«Кто? Я-то? Да еще какой мастак! Коли хочешь, я, пожалуй, сделаю тебя пестрее моей лошади». Медведь обрадовался: «Сделай милость, пожалуйста! Я тебе за работу целый улей притащу».—«Ну что ж! Хорошо. Только надо тебя, старого черта, связать веревками; а то тебе не улежать, как стану пежить».
Медведь согласился. «Погоди,— думает мужик,— я тебя спеленаю!» Взял вожжи и веревки и так скрутил, опутал медведя, что тот зачал реветь на весь лес, а мужик ему: «Постой, брат Мишка! Не шевелись, пора пежить».— «Развяжи, мужичок!— просится медведь.— Я уже не хочу быть пегим; пожалуйста, отпусти!»—«Нет, старый черт! Сам напросился, так тому и быть». Нарубил мужик дров, наклал целый ворох и развел огонь жарко-жарко, да взял топор и положил его прямо на огонь.
Как накалился топор докрасна, мужик вытащил его и давай пежить медведя; только заверещало. Медведь заревел что есть мочи, понатужился, перервал все веревки и вожжи и ударился бежать по лесу без оглядки — только лес трещит. Рыскал, рыскал медведь по лесу, из силы выбился, хочет лечь — нельзя; все брюхо и бока выжжены; как заревет, заревет! «Ну, только попадись мне мужик в лапы, уж будет меня помнить!»
На другой день мужикова жена пошла в поле рожь жать и взяла с собою краюшку хлеба да кувшин молока. Пришла на свою полосу, поставила к сторонке кувшин с молоком и стала жать. А мужик думает: «Дай проведаю жену». Запряг лошадь, подъезжает к своей полосе и видит, что во ржи бродит лиса.
Подобралась плутовка к кувшину с молоком, кое-как всунула в него свою голову, да назад-то уж никак ее и не вытащит; ходит по жниве да головою мотает и говорит: «Ну, кувшин, пошутил, да и будет!.. Ну, полно же баловать: отпусти меня!.. Кувшинушко! Голубчик! Полно тебе дурачиться, поиграл, да и довольно!..» А сама все головою мотает. Вот покудова лиса уговаривалась с кувшином, мужик достал полено, подошел да как урежет ее по ногам.
Лиса бросилась вдруг в сторону, да головой прямо об камень, и кувшин в мелкие черепки разбила. Видит, что за ней гонится мужик с до- леном, лиса как прибавит рыси,— даром что на трех ногах, а не догонишь и с собаками,— и скрылась в лесу.
Воротился мужик и стал накладывать на телегу снопы. Откуда не взялся слепень, сел ему на шею и больно его укусил. Мужик хватился за шею и поймал слепня. «Ну,— говорит,— что с тобой мне делать? Да хорошо, постой, будешь и ты меня помнить». Взял мужик соломину и воткнул ее слепню в зад. «Лети теперь как знаешь!»
Бедный слепень полетел и соломину за собой потащил. «Ну,- думает себе,— попался я в руки! Еще отроду этакой ноши я не таскивал, как теперь!»
Вот летел он, летел, прилетел в лес и совсем уж из сил выбился. Захотел сесть на дерево отдохнуть, думал повыше подняться, а соломина тянет его книзу. Бился-бился, насилу кое-как присел, запыхался и так тяжело начал дышать, что даже дерево зашаталось. А под этим деревом лежал тот самый медведь, которого мужик пестрил. Медведь испугался: отчего так шибко зашаталось дерево? Глянул вверх, а на дереве сидит слепень. Он и закричал ему: «Эй, брат! Родня! Слезай, пожалуйста, долой, а то, пожалуй, ведь ты и дерево повалишь».
Слепень послушался и слетел вниз. Медведь посмотрел на него и спрашивает: «Кто, брат, тебе такую соломину в зад забил?» А слепень посмотрел на медведя и сам спрашивает: «А тебя, брат, кто изуродовал? Вишь, у тебя где шерсть, а в другом месте и кости видать».—«Ну, брат слепень, это меня мужик обработал».—«Ну, брат медведь, и мне от мужика досталось».
Смотрят они: лиса на трех ногах скачет. «Кто тебе ногу-то сломал?»— спрашивает медведь. «Ах, куманек! И сама хорошенько не видала, а некому кроме мужика; он за мной с поленом гнался».—«Братцы, пойдемте все трое губить мужика!» Тотчас все трое собрались и пошли на поле, где мужик убирал снопы. Вот стали они подходить; мужик увидал, испугался и не знает, что ему делать…