📑 Правеж

Что у нас было на святой Руси,
На святой Руси, в каменной Москве,
Середи‑то торгу, братцы, среди площади,
Тут бьют доброго молодца на правеже,
Нагого‑босого и разутого.
Поставили его на бел горюч камень,
Стоит молодец – сам не трёхнется,
Русы его кудри не ворохнутся,
Лишь из глаз горючи слезы.
Лучилося тут ехати
Самому царю православному,
Грозному царю Ивану Васильевичу.
Как возговорит царь Иван сударь Васильевич:
«Ох вы гой еси, бурмистры‑целовальнички!
За что вы пытаете доброго молодца,
Нагого‑босого и разутого,
Поставя его на бел горюч камень?
Стоит молодец – сам не тряхнется,
Русы его кудри не ворохнутся,
Только катятся из глаз горючи слезы
По белому лицу по румяному?»
Тут возговорят бурмистры‑целовальнички:
«Ох ты гой еси, наш батюшка православный царь,
Грозный царь Иван сударь Васильевич!
Пытаем мы с него золоту казну,
Золоту казну, платье цветное,
Не много, не мало – сорок тысяч».
Возговорит тут православный царь:
«Ох ты гой еси, добрый молодец!
Почему тебе золота казна доставалася,
И как она тебе приходила?»
Возговорит добрый молодец:
«Ох ты гой еси, наш батюшка православный царь,
Грозный царь Иван сударь Васильевич!
Была у меня дубиночка вязовенькая,
И клал я дубиночку на плечико,
Ходил я, добрый молодец, по чисту полю,
По чисту полю, по темну лесу,
Нашел я воров‑разбойников.
Тут‑то они дуван дуванили,
Золотую казну делили мерою,
А цветное платье делили ношами;
Тут‑то я ее отбил у них».
Возговорит православный царь,
Грозный царь Иван сударь Васильевич:
«Куда ты девал эдаку золоту казну?»
Возговорит добрый молодец:
«Точил я ее все по домам по питейным,
А поил я все голь кабацкую,
А цветное платье – одевал все наших босыих».
Возговорит православный царь:
«Ох вы гой еси, бурмистры‑целовальнички!
Заплатите ему за каждый удар по пятидесяти
рублей,
А за бесчестие заплатите ему пятьсот рублей».