Как жила была молода вдова,
У вдовушки было девять сынков,
Одна дочка была десятая.
Один брат с рук, другой на руки,
А третий берёт, в колыбель кладёт,
А четвёртый возьмёт, да гулять пойдёт.
Возлелеяли сестру, гулять пошли,
А без их её матушка замуж выдала
Её за море за моря́нина.
Она год жила и другой жила,
На третий год сына ро̀дила
Сына ро̀дила — ей стоскнулося:
К родной матушке захотелося.
Вот мы день едем, мы другой едем,
Что на третий день становилися,
Становилися, кашу варили,
Кашу варили, дитю кормили.
Не чёрны вороны̀ поналя́тели, —
Понаехали добры молодцы,
Добры молодцы, злы разбойнички.
Что морянина они потѐряли,
А морянченка в воду бросили,
А меня, младу в полон взяли.
Ещё все-то злы разбойнички
Они все-то спать ложилися,
Как один-то злой разбойничик
Он не спит, не лежит, Богу молится.
У морянушки стал выспрашивать:
„Ты скажи, скажи, морянушка,
Ты чьего роду, чьего племени,
Чьего отца, чьего матери?“
— Жила-была молода вдова,
Что у вдовушки было девять сынов,
А я была дочь десятая.
Один брат с рук, другой на руки,
Третий берёт, в колыбель кладёт,
А четвёртый возьмёт, да гулять пойдёт.
Возлелеяли сестру, гулять пошли
(А по руському, воровать пошли).
Без их меня матушка замуж выдала
Меня за моря, за моря́нина.
Уж я год жила и другой жила,
На третий год сына родила;
Сына родила — мне стоскнулося:
К родной матушке захотелося.
Вот мы день едем, другой едем,
Что на третий день становилися,
Становилися, огонь росклали,
Кашу варили, дитю кормили.
Не чёрные вороны поналя́тели, —
Добры молодцы понаехали,
Добры молодцы, злы разбойнички.
Зятя своего они потѐряли,
А племянника в воду бросили,
А родну сестру во полон взяли.