Жил один кузнец.
– Что, – говорит, – я горя никакого не видал. Говорят, лихо на свете есть; пойду поищу себе лихо.
Взял и пошел, выпил хорошенько и пошел искать лихо. Навстречу ему портной.
– Здравствуй!
– Здравствуй!
– Куда идешь?
– Что, брат, все говорят: лихо на свете есть; я никакого лиха не видал, иду искать.
– Пойдем вместе. И я хорошо живу и не видал лиха; пойдем поищем.
Вот они шли, шли, зашли в лес, в густый, темный, нашли маленькую дорожку, пошли по ней – по узенькой дорожке. Шли, шли по этой дорожке, видят: изба стоит большая. Ночь; некуда идти.
– Сём, – говорят, – зайдем в эту избу.
Вошли; никого там нету, пусто, нехорошо. Сели себе и сидят.
Вот и идет высокая женщина, худощавая, кривая, одноокая.
– А! – говорит. – У меня гости. Здравствуйте.
– Здравствуй, бабушка! Мы пришли ночевать к тебе.
– Ну, хорошо; будет что поужинать мне!
Они перепугались. Вот она пошла, беремя дров большое принесла; принесла беремя дров, поклала в печку, затопила. Подошла к ним, взяла одного, портного, и зарезала, посадила в печку и убрала.
Кузнец сидит и думает: что делать, как быть? Она взяла – поужинала. Кузнец смотрит в печку и говорит:
– Бабушка, я кузнец.
– Что умеешь делать-ковать?
– Да я все умею.
– Скуй мне глаз.
– Хорошо, – говорит, – да есть ли у тебя веревка? Надо тебя связать, а то ты не дашься; я бы тебе вковал глаз.
Она пошла, принесла две веревки, одну потоньше, а другую толще. Вот он связал ее одною, которая была потоньше.
– Ну-ка, бабушка, повернися!
Она повернулась и разорвала веревку.
– Ну, – говорит, – нет, бабушка! Эта не годится. Взял он толстую веревку да этою веревкою скрутил ее хорошенько.
– Повернись-ка, бабушка!
Вот она повернулась – не порвала. Вот он взял шило, разжег его, наставил на глаз-то ей на здоровый, взял топор да обухом как вдарит по шилу. Она как повернется – и разорвала веревку, да и села на пороге.
– А, злодей, теперича не уйдешь от меня!
Он видит, что опять лихо ему, сидит, думает: что делать?
Потом пришли с поля овцы; она загнала овец в свою избу ночевать. Вот кузнец ночевал ночь.
Поутру стала она овец выпускать.
Он взял шубу, да вывернул шерстью вверх, да в рукава-то надел и подполз к ней, как овечка. Она все по одной выпускала; как хватит за спинку, так и выкинет ее. И он подполз; она и его хватила за спинку и выкинула.
Выкинула его, о н встал и говорит:
– Прощай, лихо! Натерпелся я от тебя лиха; теперь ничего не сделаешь. Она говорит:
– Постой, еще натерпишься, ты не ушел! И пошел кузнец опять в лес по узенькой тропинке. Смотрит в дереве топорик с золотой ручкой; захотел себе взять. Вот он взялся за этот топорик, рука и пристала к нему. Что делать? Никак не оторвешь. Оглянулся назад: идет к нему лихо и кричит:
– Вот ты, злодей, и не ушел!
Кузнец вынул ножичек, в кармане у него был, и давай эту руку пилить; отрезал ее и ушел.
Пришел в свою деревню и начал показывать руку, что теперь видел лихо.
– Вот, -говорит, -посмотрите – каково оно: я, -говорит, – без руки, а товарища моего совсем съела.
Тут и сказке конец.