Пораздумался однажды Васильюшка над своей участью:
— Много я попировал, удаль свою потешил, много загубил душ христианских; пора мне подумать и о своей душеньке грешной, пора замолить свои тяжкие грехи.
Созвал Василий свою храбрую дружинушку, и надумали эни все вместе поехать в град господень, Иерусалим, чтобы у гроба господня замолить свои грехи. Пошел Василий к родимой матушке взять у ней благословение на дорогу.
Говорит ему Авдотья Васильевна:
— Сын мой милый, не дурное ли ты на уме держишь: не :обираешься ли заводить новую ссору? Если вправду хочешь гы ехать грехи замаливать, дам тебе свое благословение, а если дурное у тебя на уме — пусть лучше не носит тебя мать земля сырая. Запомни еще, что я тебе скажу, Васильюшка: как будешь купаться в Иордане-реке, не купайся нагим телом, бог тебя накажет за это — вспомни, что сам Иисус Христос купался в Иордане.
Снарядил Василий свои белопарусные кораблики и поехал ю Ильменю-озеру, свернул на Волгу-матушку; едет день, другой, встречается купеческий корабль, нагруженный богатыми заморскими товарами.
Спрашивают купцы дружинушку Буслаева:
— Куда путь держите, за делом или так погулять по морю, с кем-нибудь удалью переведаться?
— Не гулять едем по морю,— говорит Василий,— едем в Святой град грехи свои тяжкие замаливать; не знаете ли вы прямого пути в Святую землю?
Отвечают купцы:
— Не проехать вам, добрые молодцы, прямоезжей дорогой, стоит на ней заставой целый разбойничий стан. А поезжайте вы дорожкой окольной, хоть и надо ехать по ней целых полтора года.
— Стыдно мне,— говорит Буслаев,— ездить окольными дорожками, поедем прямым путем!
Доехали они до заставы; испугались разбойники, увидав Васильеву дружину.
— Беда нам пришла: ведь это сам Василий Буслаевич жалует к нам со своей дружиной!
Приняли их разбойники очень радушно, хлеб-соль поднесли да дары богатые дали им и надежного человека, который проводил бы их до Иерусалима. Приехал Василий в Святой град, отслужил панихиду по отце своем, Буслае, поклонился гробу господню, а потом пошли все купаться в Иордане. И позабыл Василий завет своей матушки, выкупался в святой реке нагим телом.
На Фаворе-горе увидел Василий с дружиной соборную церковь с двенадцатью престолами, а стоит она на том месте, где преобразился сам Спаситель. Недалеко от церкви на обратном пути увидели они на земле в пыли кость богатырскую. Стал Василий толкать ногой кость, шелковой плеткой ее похлестывать.
— Чья это тут кость валяется — татарина-басурмана или христианина-богомольца?
И слышит Василий — говорит ему кость человеческим голосом:
— Что толкаешь меня ногами, добрый молодец? Ведь я при жизни был добрым христианином, принял смерть напрасную… где теперь лежу — там и ты сложишь свою головушку, не доедешь и до церкви соборной.
Не испугался Василий.
— Не верю я ни в чох, ни в сон.
Повернул Василий к соборной церкви, а перед церковью лежит белый камень, на нем надпись: «Кто перескочит через этот камень три раза, тот попадет в соборную церковь, а кто не перескочит — тому и в церкви не бывать!»
И вся дружинушка Васильева перескочила через камень; стал Василий сам перескакивать: два раза перескочил через камень, а на третий захотелось ему свою удаль попытать, показать себя.
— Не только передом — я и задом перескочу через камень.
Стал Василий задом через камень перескакивать и задел за камень правой ногой, головой о камень ударился, тут ему и конец пришел, чувствует Василий, что смерть его близка, созвал свою дружину и говорит ей:
— Поезжайте домой, добрые молодцы, свезите поклон моей родимой матушке; скажите ей, что прошу я ее помолиться за мою грешную душу, скажите ей: сосватался сын ее любимый на Фаворе-горе, женился на белом горючем камне.
Умер Василий тут же на горе, и схоронила его дружинушка; поехали они домой невеселые, а Авдотья Васильевна вышла встречать милого сына, ясного сокола.
— Нет с нами твоего сына, Авдотья Васильевна! сосватался он на Фаворе-горе, женился на горючем белом камне.
Горько заплакала Авдотья Васильевна:
— Как буду жить теперь без милого сына Васильюшки? Не мил мне белый свет!
Раздала она свое имение по церквам да убогим людям, а сама ушла в монастырь замаливать грехи любезного сына Васильюшки; проводила ее дружина Васильева с хлебом- солью; низко поклонились добрые молодцы Авдотье Васильевне, благодарили ее за ее к ним милость да ласку, просили ее помолиться и за их грешные душеньки.