В некотором селе жил-был поп, великий охотник до молодых баб: как только увидит, бывало, в окне, что мимо двора его идет молодка — сейчас высунет голову и заржет по-жеребячьи. На том же селе жил один мужик, у которого жена была оченно хороша собой. И ходила она кажный день за водою мимо поповского двора; а поп только усмотрит ее — сейчас высунет в окно голову и заржет. Вот баба пришла домой и спрашивает у мужика:
– Муженек, скажи, пожалуй, отчего это; иду я за водой мимо попова двора, — а поп на всю улицу ржет по-жеребячьи.
– Эх, дура баба! Это он тебя любить хочет. А ты смотри, как пойдешь за водой и станет поп ржать по-жеребячьи: иго-го! — ты ему и сама заржи тонким голосом: иги-ги! Он к тебе сейчас выскочит и попросится ночевать с тобой; ты его и замани; вот мы попа-то и обработаем: пусть не ржет по-жеребячьи.
Взяла баба ведра и пошла за водой. Поп увидел ее из окошка и заржал на всю улицу
– Иго-го! Иго-го!.
А баба в ответ ему заржала:
– Иги-ги, иги-ги.
Поп выскочил, надел подрясник, выбежал из избы к бабе:
– Что, Марьюшка, нельзя ли того…
– Можно, батюшка! вот муж сбирается в город на ярманку, только лошадей нигде не добудет.
– Ты давно бы сказала! присылай его ко мне — я дам свою пару лошадей и с повозкой: пусть себе едет.
Воротилась баба домой и говорит мужу: так и так, бери у попа лошадей.
Мужик сейчас собрался и прямо к попу, а поп давно его ждет.
– Сделайте милость, батюшка, дайте пару лошадей на ярманку съездить.
– Изволь, изволь, свет!
Запряг мужик поповых лошадей в повозку, приехал домой и говорит жене:
– Ну, хозяйка, я выеду за деревню, постою немножко, да и назад. Пусть поп приходит к тебе гулять, а как я ворочусь, да застучу в ворота, он испугается и станет спрашивать: где-бы спрятаться? Ты и спрячь его в энтот сундук, что с голанской сажей стоит; слышишь?
– Ладно!
Сел мужик в повозку и поехал за деревню. Поп увидел и сейчас бросился к бабе:
– Здравствуй, Марьюшка!
– Здравствуй, батюшка, теперь нам своя воля — погуляем! Садись-ка за стол да выпей водочки.
Поп выпил рюмку и не терпится ему: поскидал с себя рясу и сапоги… Вдруг как застучат у ворот. Поп испугался и спрашивает:
– Кто это, Марьюшка, стучится?
– Ах, батюшка, ведь это мой муж домой приехал, кажись что-то позабыл.
– Куда ж мне-то, свет, спрятаться?
– А вон порожний сундук стоит в углу, полезай туда.
Поп полез в сундук и прямо попал в сажу; улегся там, еле дышит; баба сейчас закрыла его крышкой и заперла на замок.
Вошел мужик в избу. Жена и спрашивает:
– Что воротился?
– Да позабыл захватить сундук с сажею; авось на ярманке-то купят. Пособи-ка на повозку снести.
Подняли они вдвоем сундук с попом и потащили из избы.
– Отчего он такой тяжелый, — говорит хозяин, — кажись совсем порожний, а тяжел?
А сам тащит-тащит, да нарочно об стенку или об дверь и стукнет. Поп катается в сундуке и думает:
– Ну, попал в добрый капкан.
Втащили на повозку; мужик сел на сундук, и поехал на поповых лошадях в город; выехал на дорогу, как стал кнутом помахивать да коней постегивать, помчались
они во весь дух.
Вот едет ему навстречу барин и говорит лакею:
– Поди, останови этого мужика, да спроси — куда так шибко гонит?
Лакей побежал и кричит:
– Эй, мужичок, постой, постой!
Мужик остановился.
– Барин велел спросить, что так шибко гонишь?
– Да чертей ловлю, оттого шибко и гоню.
– Что же, мужичок, поймал хоть одного?
– Одного-то поймал, а за другим гнался, а вот ты помешал. Теперь за ним не угонишься.
Лакей рассказал про то барину; так и так, одного черта мужик поймал. Барин сейчас к мужику:
– Покажи, братец, мне черта; я с роду их не видывал.
– Дашь, барин, сто рублей — покажу.
– Хорошо, — сказал барин.
Взял мужик с барина сто рублей, открыл сундук и показывает, а в сундуке сидит поп весь избитый да вымазанный сажею, с растрепанными патлами.
– Ах, какой страшный, — сказал барин, — как есть черт! Волосы длинные, рожа черная, глазища так и вылупил.
Потом мужик запер своего черта и опять поскакал в город. Приехал на площадь, где была ярманка, и остановился.
– Что, мужик, продаешь? — спрашивают его.
– Черта, — отвечает он.
– А что просишь?
– Тысячу рублей
– А меньше как?
– Ничего меньше. Одно слово тысячу рублей.
Тут собралось около мужика столько народу, что яблочку упасть негде. Пришли двое богатых купцов, протолкались кое-как к повозке.
– Мужик, продай черта!
– Купите.
– Ну что цена будет?
– Тысяча рублев, да и то за одного черта без сундука, сундук-то мне нужен: коли еще поймаю черта, чтоб было куда посадить.
Купцы сложились и дали ему тысячу.
– Извольте получить! — говорит мужик; открыл сундук. Поп как выскочит — да бежать! Прямо в толпу бросился, а народ как шарахнется от него в разные стороны…
Так поп и убежал.
– Экой черт! К эдакому коли попадешься, совсем пропадешь! — говорят купцы промеж себя. А мужик воротился домой, отвел к попу лошадей.
– Спасибо, — говорит, — батюшка, за повозку; славно торговал, тысячу рубликов зашиб!
После того баба его пошла за водой мимо попова двора, увидала попа, и ну ржать: иги-иги-иги!
– Ну, — сказал поп, — муж твой славно меня угигикал!
С тех пор перестал поп ржать по-жеребячьи.