Отдала меня матушка
Далёким-далекошенько:
За три города дальные,
За три крепости крепкия,
За три церкви соборные,
За три стены белокаменные;
Не велела мне матушка
Не тужити, не плакати,
Не цясто в гости гостити.
Уж как я, молодёшенька,
В недельку стосковалася,
А в другую взгоревалася.
Пойду-выйду я, мо̀лода,
Я во цистоё полецько,
Попрошу я, молодёшенька,
Я у ластоцьки перьиця,
У касатоцьки крыльиця;
Полецю̀ я, молодёшенька,
На родимую сторону.
Уж я сяду, молодёшенька,
Во сырой бор на сосноцьку,
На сухую тыциноцьку,
И на самую вершиноцьку:
Ты скрыпи, скрыпи, де́ревцё,
По всёму свету белому;
Вы кукуйте, кукушици,
За три города дальные.
Не моя ли то матушка
У раннёй заутрени?
Она Богу-то молится,
Всё свеци затепляюци,
Всё меня вспоминаюци:
— Не моё ли то дитятко
Во лесу заблудилося?
Во росе замоцилося? —
Нет, не в лесу заблудилося,
А во горе и в слезах замоцилося!