Стал Владимир-князь раздавать службы своим могучим богатырям:
— Свет Илья Муромец! съезди-ка ты на гору Сорочинскую, побей неверную татарскую силу. А ты, добрый молодец Добрыня, поезжай за море, прибавь земельки Святорусской, привези немалые дани. Поезжай и ты, славный богатырь Михайло Поток, в черные леса дремучие, в государство Лиходеево; возьми с царя Лиходея дани за двенадцать с половиною лет.
И поразъехались богатыри в разные стороны, кому куда было наказано от князя Владимира.
Приехал Михайло Поток в землю Лиходееву, остановился среди чиста поля, раскинул над собою шатер полотняный, на шатер надел золотую маковку, и горит она словно жар, светится далеко в поле.
Думает Поток:
«Не годится мне ехать к Лиходею сонному да голодному; лучше я пережду эту ночь да высплюсь хорошенечко».
Вышла поутру Лиходеева дочь, царевна Марья — Лебедь белая, на вышку своего девичьего терема, увидела в поле шатер с золотой маковкой и говорит сама себе:
«Это могучий русский богатырь заехал в наше царство».
Пошла Лебедь белая к отцу просить, чтобы отпустил ее царь Лиходей во чисто поле на три года поискать богатырских подвигов.
— Дочь моя любимая! плавала ты уже три года белой лебедью в тихих морских заводях; погуляй еще три года в чистом поле красной девицей, а потом я отдам тебя замуж.
Поклонилась отцу Лебедь белая, побежала во чисто поле; бегут за ней мамушки и нянюшки, не могут догнать ее. Подошла Марья — Лебедь белая к шатру и заглянула в него: видит — спит в шатре богатырь красоты неслыханной, невиданной.
Говорит тут Михайле Потоку конь его человеческим голосом:
— Проснись, Михайло! пришла к твоему шатру душа красна девица!
Вскочил Михайло, вышел из шатра; никакой красной девицы не видит, только лебеди плавают по заливам; среди них плывет величаво черная лебедь в золотых перьях, голова у ней унизана скатным жемчугом и камнями самоцветными.
«Дай подстрелю эту лебедь»,— думает Поток.
Высоко взвилась Лебедь, зачуяв стрелу богатырскую, и, опустясь на землю, обернулась красной девицей.
— Добрый молодец,— говорит она Потоку,— не знаю, как звать тебя по имени, величать по отчеству, князь ли ты или королевич… Знаю только, что ты русский богатырь; посади же меня на своего добра коня, свези меня в Киев, приведи в веру Христову, возьми за себя замуж.
Понравилась богатырю речь красной девицы, и дали жених с невестой друг другу такой зарок: когда они поженятся и если кто-нибудь из них умрет первый, то другой должен за ним живой в гроб идти.
Не ясные соколы слетались вместе, то съехались в Киеве могучие славные богатыри на честной пир к князю Владимиру.
Говорит Илья Муромец:
— Здравствуй, Солнышко-князь! ездил я в чистом поле, покорил для тебя немало неверных народов, привез большие дани.
Говорит Добрынюшка:
— Был я за синим морем, покорил неверные народы, прибавил земли святорусской.
Думает Михайло Поток:
«Чем-то я похвалюсь перед князем? Не добыл я ему дани, а себе славы; добыл я себе только молодую жену, Марью — Лебедь белую; умный молодец женой не хвалится».
И говорит Михайло:
— Был я у царя Лиходея Лиходеевича, играл я с царем в шахматы золоченые; выиграл я с него сорок тысяч золотой казны; только когда вез я казну в Киев, у телег подломились оси, а потому вырыл я глубокий погреб, запрятал в него казну, землей засыпал, а сам приехал в Киев.
Посылает Владимир Потока опять за море:
— Кстати ты, Михайло, выиграл казну с Лиходея: нужно ведь нам с ним расплатиться; должны мы царю дани за двенадцать с половиною лет. Вернись ты к нему и отдай ему назад его золотую казну.
Поехал Поток назад в темные леса, ехал целых три месяца, приехал на широкий двор Лиходеевых палат, слез с коня, привязал его к золотому кольцу, дал ему пшеницы белояровой, а сам пошел к царю в палату; отдает низкий поклон на все стороны, царю кланяется особенно.
— Здравствуй, царь Лиходей Лиходеевич!
— Здравствуй, добрый молодец, не знаю, как тебя звать- величать.
— Зовут меня Михайло Поток, а приехал я к тебе вот по какому делу: слышал я, что любишь ты, царь, играть в золоченые шахматы; ставлю я в заклад свою буйную голову; коли проиграю — буду служить тебе верою-правдою целых сорок лет; а если ты мне проиграешь — отдай мне сорок телег, доверху насыпанных чистым серебром.
И выиграл Михайло сорок телег, насыпанных чистым серебром.
Жалко стало Лиходею проигранной казны.
— Поиграем еще, Михайлушко, на сорок телег красного золота, на сорок лет твоей богатырской службы.
Выиграл Михайло и во второй раз.
Разыгралось сердце в царе, и стал он просить Михайлу поиграть с ним еще и в третий раз.
— Если ты выиграешь,— прикажу насыпать тебе еще сорок телег красным золотом; если проиграешь — будешь мне слугою до самой смерти.
И в третий раз проиграл царь Лиходей.
Тут прилетел под окно царских палат сизый голубь и говорит Михайле человеческим голосом:
— Играешь ты, Поток, забавляешься, над собой горя не чуешь; ведь сегодня умерла твоя милая хозяюшка, Марья — Лебедь белая.
Как вскочил Поток с места, ударил о пол шахматной доскою, весь пол всколебался, стены каменные попадали; сам царь Лиходей со страху на землю свалился.
Говорит ему Поток:
— Собирай казну, царь, вези ее в Киев-город князю Владимиру!
Сам выбежал из палат, сел на коня, просит, молит доброго бурушку:
— Добрый конь! нес ты меня сюда три месяца, неси меня назад три часа.
Побежал конь что было силы, реки, озера перепрыгивал, темные леса между ног пропускал.
Приехав в Киев, стал просить Поток своих братьев названых, могучих богатырей:
— Крестовые мои братья! славный богатырь Илья Муромец! помогите мне построить колоду дубовую, широкую, высокую, чтобы в ней пойти мне в сырую землю, вместе с моей покойной хозяюшкой, на целых три года: положите мне с собой хлеба-соли, чтобы было что есть-пить, лежа в земле сырой.
Построили Михайле братцы колоду из белого дуба; сам он выковал в кузнице прутья: железный, медный, оловянный, взял их с собой. Опустили Михайлу в землю вместе с гробом жены, с конем, с оружием, с разными припасами, забили колоду железным обручем, засыпали желтыми песками.
Стал жить богатырь в земле с мертвою женой; прошла неделя, другая; приползает однажды ночью к колоде лютая змея: разломала железные обручи, открыла колоду, увидала Марью — Лебедь белую. Рада-радешенька змея, что есть чем поживиться, кинулась на покойницу.
Тут Поток как сдвинет камни вместе — ущемил змею, придавил железным обручем, стал сечь железными прутьями.
Взмолилась подколодная змея:
— Не трогай, не бей меня, добрый молодец, принесу я тебе живой воды через три года.
Не слушает Поток, бьет змею железными прутьями.
— Не бей меня, Поток, принесу я тебе воды через два года!
— Долго ждать,— говорит Поток.
И стала змея уменьшать срок; наконец обещала Михайле принести живой воды через три часа.
— Оставь мне здесь в залог своих змеенышей,— говорит богатырь,— тогда, пожалуй, отпущу тебя за водою.
Оставила змея змеенышей, через три часа приползла назад, принесла с собой живой воды.
Захотел узнать Поток, правду ли говорит змея, что принесла живой воды, разорвал он змеенышей надвое, спрыснул живой водой: срослись и ожили змееныши.
Тогда взял Поток обещание со змеи, что не будет она заползать в могилы, беспокоить мертвых, и отпустил ее.
Спрыснул богатырь Марью — Лебедь белую живой водой; ожила она, встала да и говорит:
— Долго же спала я нынче.
Отвечает Поток:
— Да, кабы не я, спала бы ты тут вечные веки!
Стал размышлять Михайло, как бы ему из земли выбраться, закричал о помощи что было голосу. От того крика земля задрожала. Услыхали Добрыня с Ильей знакомый голос.
— Ведь это наш крестовый брат, Поток, зовет на помощь; знать, душно ему в сырой земле.
Разрыли богатыри могильный холм, увидали дивное диво: вышел Поток из гроба вместе с молодой женой.
Пошла тут по всей земле слава о красоте неописанной Михайловой жены, Марьи — Лебеди белой, об ее великом разуме.
Прослышал о красавице и царь Иван Окульевич. Приехал он на Русь с сорока царями-царевичами, с сорока королями- королевичами, захотел добыть себе Марью — Лебедь белую, стал ее упрашивать, умаливать:
— Поди за меня, красавица, замуж; за мною будешь ты слыть царицею, а теперь за Потоком только и слывешь ведь работницей князя Владимира!
Захотелось Марье быть царицей; изменила она милому мужу, пошла замуж за Ивана Окульевича и ускакала вместе с ним.
А Михайло сидит себе в поле, ничего знать не знает; приехали тут к нему Илья да Добрыня, поведали Потоку новое горе.
— Братцы крестовые,— говорит Михайло,— поедемте вместе за женой моей в погоню.
— Не годится нам,— отвечают богатыри,— за чужой женой скакать в погоню; есть дома дела поважнее. Поезжай ты один, сруби голову царю Ивану Окульевичу за его недобрые дела!
Поехал Поток. Скоро настиг он жену свою. Увидав его, испугалась Марья — Лебедь белая, плачет горько и говорит мужу:
— Силой взял меня за себя замуж Иван Окульевич; тяжко мне жить без тебя, добрый молодец,— выпьем вместе с горя чару зелена вина.
Поверил ей Поток, а она вместо вина поднесла ему чару сонного зелья; упал на сыру землю молодой богатырь, крепкий сон сковал его.
Говорит Марья — Лебедь белая Ивану Окульевичу:
— Отсеки Михайле голову, чтобы он нас не преследовал.
— Нет, Марья — Лебедь белая,— отвечает царь,— стыдно бить лежачего да сонного; пусть проснется — тогда я с ним померяюсь силушкой.
Подняла тогда Марья сонного мужа, бросила его через правое плечо, сама приговаривает:
— Где был добрый молодец, пусть станет белый горючий камень; три года пусть поверх земли лежит, на четвертый — в землю уйдет.
Окаменел богатырь и в землю сырую ушел.
Вспомнили Илья да Добрыня о своем крестовом братце, соскучились, поджидая его, надумали поехать посмотреть, как он живет-может.
Оделись они нищими каликами, отправились в путь-дорогу в землю Сарацинскую, видят: идет им навстречу такой же калика, как они сами, старый, седой да сгорбленный.
— Здравствуй, Илья Муромец, старый казак, здравствуй, молодой Добрынюшка Никитич, возьмите меня с собой в товарищи.
— Здравствуй, дедушка! Что ж, пойдем с нами в Сарацинскую землю.
И думают богатыри, что старику не угнаться за ними, а видят, что он еще впереди их идет.
Пришли они в Сарацинскую землю к царю Ивану Окульевичу, стали просить милостыни громким голосом; от их голоса земля задрожала.
Выглянула Лебедь белая в окошко, говорит Ивану Окульевичу:
— Это не калики перехожие, а славные русские богатыри: Илья Муромец да Добрыня Никитич, а третьего я не знаю. Зови их к себе в палаты, принимай радушно, угощай, встречай честным пиром.
Хорошо встретил богатырей Иван Окульевич, угостил на славу, одарил богатыми подарками, забыли они и про Потока. Уже на обратном пути вспомнили, зачем ходили в Сарацинское царство; вернулись, стали Лебедь белую расспрашивать о Потоке.
— Лежит крестовый ваш брат у креста Леванидова горючим камнем.
Пошли калики отыскивать названого брата; старик привел их к камню да и говорит:
— Высыпем-ка золотую казну, что подарил нам царь Иван Окульевич, поделим ее, сколько придется на брата.
И видят богатыри, что старик раскладывает золото на четыре кучки.
— Кому четвертая доля? — спрашивают богатыри.
— Тому,— отвечает старик,— кто этот камень через плечо бросит, обернет его богатырем Потоком.
Схватился Добрыня за камень: едва до колен камень приподнял, сам по колена в землю ушел.
Взялся Илья за камень — еле поднял камень от пояса.
Тогда сам старичок взял камень, через плечо бросил; обернулся камень богатырем Потоком.
Говорит богатырям старичок:
— Знайте, что я Никола Можайский, помогаю вам крепко стоять за свою родину.
И исчез святой из глаз богатырей; тут они поставили ему часовенку.
А Поток ожил, расправил свои могучие плечи, попрощался с богатырями, поехал жену свою выручать.
Обманула его злая чародейка Лебедь белая, напоила зеленым вином, стащила в глубокий погреб, прибила к стене гвоздями за руки и за ноги, ударила молотом по лицу, замкнула крепкими замками, оставила умирать одного.
Была у царя прекрасная сестра, душа девица Настасья Окульевна, спустилась она в глубокий погреб посмотреть на богатыря, а Поток тут очнулся, говорит ей:
— Помоги мне, душа-девица.
— Хорошо,— говорит она,— а ты накажешь смертью Лебедь белую, возьмешь меня за себя замуж?
Пообещал ей Поток жениться на ней, если она выручит его из беды. Отковала Настасья Окульевна богатыря от стены, вместо него прибила к стене мертвого татарина, надела на Потока свою соболью шубку, увела его в свой терем, залечила его раны и говорит ему:
— Теперь ты здоров; надо добыть тебе оружие, да латы, да доброго коня.
Пошла Настасья Окульевна к брату да и говорит ему:
— Милый брат! неможется мне что-то! Вот если бы дал ты мне коня да латы и оружие — поехала бы я погулять в поле; может быть, опять стала бы я здоровой и веселой.
Дал ей царь все, что она просила, а она снесла латы и оружие Потоку; оделся богатырь, вскочил на коня и выехал в чистое поле. Увидав его, ужаснулась белая Лебедь, говорит:
— Погубила нас Настасья Окульевна!
И думает Марья — Лебедь белая, как бы еще раз перехитрить Потока: зовет его к себе, подносит ему чару зелена вина с сонным зельем. Уже взялся Поток за чару, хочет пить, да случилась тут Настасья Окульевна; толкнула она богатыря под руку, уронил он чару, расплескал питье, смотрит на всех, словно от сна проснулся, спали с него злые чары.
Разгневался Поток на жену, отрубил ей голову, а Настасью Окульевну взял за себя замуж. Повенчались они в церкви божией золотым венцом, стали жить-поживать лучше прежнего.