Один поп был такой скупой, никому не подавал. Как придет нищий какой, он его — за руку и вон вытолкнет.
Один раз, в праздничный день, этот поп переоделся и пошел из хаты — обедню служить, Является ему старик и просит милостыню:
— Подай, батюшка, Христа ради!
Он говорит:
— Вон! Ты видишь, что я собрался к обедне. Вас немало тут таскается. Вон!
Старик пошел прочь, а поп за ним идет и собаками его травит.
Он махнул рукою, этот старик, — не оказалось ничего: только один поп да он — ни двора, ничего. И место это оказалось попу незнакомое.
Ну, старик этот пошел своим путем. А поп этот за ним следом: боится один остаться.
Ну, и шли они целый день. И поп этот очень захотел есть. Тогда этот старик подходит — пасет пастух скотину. Он взял, купил одного барана. Горшочек там был, в чем пастуху есть, он и горшочек этот купил, и пошли. И баран за ними следом пошел.
Отошли они немного, велел он попу разложить огонь.
Огонь поп разложил Ну, и разрезали барана этого. Вынули почки две и сердце. Старик говорит:
— Свари это, а я засну. Потом меня разбудишь, как сваришь.
Поп этот готовил-готовил и очень есть захотел. Взял одну почку, съел. И лег сам спать и захрапел.
Встает старик и говорит попу:
— Вставай, будем есть, что ты сготовил.
Он встал, подал ему кушанье. Бог помешал -помешал и говорит:
— Куда же это одна почка девалась?
Поп говорит:
— Я не знаю. Я сварил и лег спать сам.
— Да что ты говоришь! Кто тут между нами был?
Поп давай клясться, божиться, что это не он съел.
Старик этот говорит:
— Полно тебе клясться, может, кто съел, как мы заснули. Возьми остальное, ешь.
Поп доел почку, сердце и суп похлебал.
— Ну, пойдем дальше.
Прошли немного — лежит куча золота на дороге. Старик и говорит:
— Да вот и находка нам нашлась хорошая. Как будем делить? — говорит.
А поп отвечает:
— Да как ты сам знаешь, дедушка.
Он взял, разделил на три кучки:
— Вот эта тебе, а эта мне, а эта третья часть тому, кто почку съел.
Попу стало жалко денег. Он говорит:
— Я, дедушка, съел почку.
— Ну, да, — говорит, — как деньги увидел так ты съел. Ты же мне раньше сказал, что ты не ел.
— Нет, — говорит, — чтобы мне провалиться, где стою.
И так и этак, что:
— Я съел почку.
— Ну, — говорит, — коли ты съел, бери уж эту кучу, и мою и свою, — пускай тебе всё, коли ты дал две клятвы: одну — что не ел, а другую — что съел, как увидел золото. Тогда ты позарился на почку — съел, а теперь на золото.
И благословил его:
— Будешь ты брать с живого, и с мертвого и с бедного, и с богатого, и все тебе мало будет.
Махнул рукой — и стал и дом тот, и церковь А самого не стало.