В некотором царстве, в некотором государстве жил-был убогий поселянин, который пропитание имел одною только птичною ловлею. Как наступал в том селении некоторый праздник, а у поселянина не было денег ни полушки, жена его весьма о сем соболезновала, и он с вечера пошел в лес и расставил сети для ловли птиц. На другой день поутру пошел из своего двора очень рано и, пришед на то место, где раскинуты были сети, подошел к первой и увидел, что в ней ничего не было, потом к другой и далее к третьей и напоследок к четвертой, в которой сидел маленький утенок. Он с радостию взял его и понес в город на торг.
Купец, которому он всегда продавал свои птицы, попался ему навстречу и увидел утенка, у которого на голове была маленькая коронка и под нею следующего содержания надпись: «Если кто сего утенка убьет и съест из него сердце, тот будет король». Он спрашивал потом у мужика, что он за сего утенка возьмет. Крестьянин отвечал, что как он ему всегда продает свои птицы, то с ним не будет торговаться и доволен будет тем, что он ему из чести даст. Купец посулил ему триста рублей, но крестьянин, думая, что он над ним издевается, говорил: «Как это вам не стыдно».
Купец, наконец давая в руки мужику деньги пятьсот рублей, сказал: «На, будь доволен сим». И взяв утенка, пошел с радостью в свой дом, а крестьянин с поспешностию торопился в свою деревню, опасаясь, чтобы купец его не воротил и не отнял денег. Пришед в свой дом, объявил о сем жене своей, что поймал такую птицу, за которую получил пятьсот рублей. С сих пор, оставя свой прежний промысел, начал торговать и стал жить благополучно.
Между тем купец пришел в свой дом, приказывал своей жене, чтобы она сего утенка наблюдала наипаче самой себя и своих детей. По прошествии несколько времени купцу надлежало непременно на своих кораблях с разными товарами отправиться в другое королевство. Он при отъезде своем просил жену, чтобы она прилежное имела надзирание и попечение об утенке.
Жена обещалась исполнить в точности его просьбу. Но как оная купчиха не любила мужа и имела у себя любовника, то проводя своего мужа, тотчас послала за ним уведомить о получении радости, что своего постылого мужа проводила со двора.
Любовник, получа известие, нимало не медля пришел в дом своей любовницы, которую застал кормящую утенка. Он, увидя его и надпись на его голове, предложил своей любовнице, что если она его любит, то бы приказал[а] убить сего утенка и зажарить для него. Купчиха долго отговаривалась от сего, напоследок согласилась удовлетворить его просьбу.
Любовник, с радостью взяв утенка, принеся к повару, говорил: «Слушай, друг мой! Убей сего утенка, зажарь и более всего береги его сердце, которое не мечи, но вместе изжарь». Повар, выслушав сие приказание, точно поступил по оному и сам с собою рассуждал, какая надобность сему купцу в утином сердце.
Как скоро он зажарил утенка, то купеческие два сына, которые уже приходили в совершенный возраст, пришли в кухню, разговаривали между собою: «Худое нам пришло без нашего батюшки время, мать о нас совсем забыла и старается только все делать в угождение своему любителю». По сем повар вынул изжаренного утенка, и большой сын просил у него, чтобы он дал им что-нибудь съесть.
Повар, сожалея о них, не смел отрезать, а дал сердце большому, а меньшому головку, говоря притом: «Если у меня о сем спросят, то я скажу, что собаки утащили». Потом подал на стол утенка. Любовник же, видя, что сердце не подано, осердился на свою любовницу и сказал ей, чтобы она с сих пор более его не знала, потому что такой безделицы для него сделать не могла, чтобы из утенка изжарить сердце и подать ему, до которого он чрезвычайно охотник, и, поссорясь со своею любовницей, ушел в великом гневе в свой дом.
Купеческие дети, думая как быть, вознамерились, оставя свой дом, идти странствовать и на другой день, не объявляя о сем никому, собрались и пошли путем-дорогою. Как шли они, то меньшой брат, который съел утиную головку, харкал серебряными деньгами. И путешествуя долгое время, наконец они подошли к лесу, в котором двое дерутся между собою уже тридцать лет за то, что не могут разделить ковра-самолета и сумочки, в которой всякие находятся кушанья, и кургана[1] с лучшими дорогими напитками.
Подошед они к ним, спрашивали о причине их ссоры. Услышав о сем, большой брат говорил: «Как вам не стыдно, что вы за такую малость ссоритесь. Вы срежьте палочку и бросьте жребий: кому из вас что достанется». Таковой совет им понравился, и как они пошли срезывать палочку, то большой брат, разостлав ковер-самолет, положа на него курган и сумочку и севши сам, сказал: «Ну, ковер-самолет, понеси меня в Арбазамское королевство». Обратясь же [к] меньшому, сказал: «А ты, братец, доволен будь тем, что харкаешь серебряными деньгами».
Чрез несколько времени прибыл он в Арбазамское королевство, и у короля такое было обыкновение, что кто бы ни приехал в его королевство, всякий долженствовал являться к нему самолично. И как Иван-гостиный сын пришел во дворец, то королю отдал достойное почтение. Король спрашивал его обо всем: какого он королевства и зачем приехал в его королевство.
На сие отвечал Иван-гостиный сын, что он из Тарроского королевства сын купеческий, приехал посмотреть сего королевства. Король, выслушав сие, оставил его с собою обедать; он повиновался с охотою приказанию короля. И как начали разносить напитки, то король из любопытства спросил его, есть ли в их королевстве такие напитки. «Есть, ваше величество, — отвечал гостиный сын, — но еще и лучше». И потом с позволения королевского молвил кургану своему, чтобы он потчевал всех.
Король не столько удивлялся вкусу и приятности напитков, сколько действию кургана, а королевская дочь от сего в такое пришла изумление, что не знала, что делать. По окончании обеденного стола начала она поить Ивана-гостиного сына, и как напоила его допьяна, то присвоила себе его курган, а его приказала проводить до квартеры.
В следующий день Иван-гостиный сын встал со своей постели и, видя, что у него нет кургана, пошел во дворец и донес королю, что он вчерашнего числа был во дворце и позабыл свой курган. Король за сие на него прогневался и запретил, чтобы о сем не осмеливался никогда упоминать, а если не последует приказанию королевскому, то заслужит достойное наказание как преступник. Он более о сем не упоминал, и вторично был приглашен к столу.
После обеда королевна сказала Ивану-гостиному сыну, что нет ли у него какой вещицы, она бы с ним на оную стала играть в карты. «Очень хорошо, ваше величество, — говорил гостиный сын. — У меня есть сумочка, которая завсегда наполнена всякими лучшими кушаниями; и я соглашаюсь на оную с вами играть, только пойдемте в сад». Королевна одобрила его предложение, и лишь только взошли в сад, то Иван-гостиный сын разостлал ковер-самолет. И как на оный королевна и он успели сесть, то вдруг сказал Иван-гостиный сын: «Слушай, ковер-самолет, понеси нас на пустой остров». Не успел почти он сих слов выговорить, как очутились на том острове.
Королевна весьма сему удивилась и не знала, что делать, почитая себя уже совсем погибшею. Она предалась глубокому размышлению, изыскивала различные способы, каким бы образом отсмеять сию насмешку Ивану-гостиному сыну. В один день сказала она ему: «Добрый человек, удалой молодец, прикажи — я поищу тебя в голове».
Гостиный сын согласился на сие предложение, лег на колени королевне, и как она начала искать в его голове, то он столь крепко уснул, что не слыхал, как королевна его сбросила с коленей своих и столкнула с ковра-самолета, потом сказала: «Слушай, ковер-самолет, понеси меня в Арбазамское королевство». И таким образом оставя гостиного сына на острове, возвратилась в оное.
Пробудясь от своего сна Иван-гостиный сын и увидя, что нет ни ковра-самолета, ни сумки, ни королевской дочери, досадовал на самого себя, что отдался в обман. Около двух лет находился на оном острове, питался разными плодами древесными. В некоторое время, ходя по острову, пришел в маленький лесочек и увидел два дерева: на одном были черные ягоды, а на другом красные.
Он подошел и начал есть черные ягоды. Лишь только успел съесть ягодки три, то вдруг почувствовал, что у него на голове выросли рога и он сделался весь в шерсти, и столько стал безобразен, что смотря на себя, сам приходил в несказанный ужас страха. Рассуждал он, что уже не может ничем переменить сей гнусный вид, но подошед к дереву, произрастающему красные ягоды, ел оные.
Вдруг рога исчезли, с коими и все безобразие. Сделался такой прекрасный молодец, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать, ниже в сказке сказать. По сем, набрав в два судна обеих оных ягод, пошел на берег, сидел и дожидался, не поедет ли какое судно мимо того острова, то намеревался просить, чтобы его взяли с собою и довезли до Арбазамского королевства.
Счастие ему вспомоществовало и споспешествовало в сем его намерении. Он недолго сидел, как увидел плывущий корабль мимо острова, закричал громким голосом: «Господа корабельщики! Сделайте милость со мною, не дайте мне умереть безвременною смертию, возьмите меня к себе на судно и довезите до Арбазамского королевства».
Корабельщики сжалились над ним, подъехали к тому острову, взяли его на судно и спрашивали, каким образом попался он на сей необитаемый остров. Гостиный сын рассказал им выдуманную баснь, говорил им, что ехал на корабле с товарами, вдруг море взволновалось, разбило его корабль, прочие все потонули, а его прибило к сему острову и выкинуло на берег. Корабельщики сожалели о его несчастии и, посадя с собою на корабль, привезли при благополучных ветрах в Арбазамское королевство. Он их благодарил чувствительнейшим образом и обещался, если счастие его не оставит, быть им во всякое время слугою.
Сошедши с корабля, пошел прямо ко дворцу, и как он шел дорогою, то увидел девку, черпающую воду из ключа, спросил у ней: «Красная девица! Кому черпаешь воду?» — «Королевне», — отвечала она. «Пожалуй мне напиться», — примолвил он. Девка ему в сем не отказала, и гостиный сын за сие дал ей три красных ягодки, которые как она съела, то сделалась такая красавица, каковых мало бывает на свете.
Увидя ее, королевна спрашивала, от чего она сделалась [с]толь прекрасною. С учтивостию отвечала девка-чернавка, что как она черпала воду, то прохожий попросил у нее, чтобы она его напоила, она в сем ему не отказала, и он ей за сие дал три ягодки, которые она как съела, то и сделалась таковою прекрасною. Услышав сие, королевна сказала ей: «На вот тебе довольное количество денег, поди сыщи того прохожего и купи у него мне ягод».
Девка-чернавка побежала без памяти искать Ивана-гостиного сына и, к счастью, нашла его на дороге, говорила ему: «Прохожий! Королевна наша прислала меня к тебе, чтобы ты ей продал тех самых ягод, которые давеча мне дал». — «Очень хорошо», — сказал он и дал ей три ягодки черных, за которые взял триста рублей. Девка возвратилась с поспешностию во дворец и отдала королевне купленные ягоды, которые как скоро она съела, то вдруг начали вырастать у ней рога и покрылась вся шерстью и сделалась столь безобразною и страшною, что все боялись к ней приступить.
Родители королевны, услыша о таковом несчастии, приключившемся с их дочерью, поражены были жесточайшею печалью и прилагали всякое старание, чтобы как-нибудь помощию врачей излечить свою дочь, но все старания были тщетны и бесплодны. Наконец король вздумал кликать клич, что если кто его дочь освободит от таковой болезни, то не разбирая, какого бы он состояния ни был, отдает за того свою дочь.
Гостиный сын явился во дворец и донес королю, что он обещается излечить его дочь. Король, услышав о сем, чрезвычайно обрадовался и приказал проводить его в покои дочери. Как скоро он вошел в оные, то сказал королевне, обещается ли она за него выйти замуж. Королевна отвечала, что нимало в сем не будет противиться, только бы ее учинил по-прежнему. Гостиный сын не доверял сему и требовал, чтобы она дала ему своеручное письмо.
Королевна, желая избавиться такового безобразия, нимало в сем ему не прекословила и тотчас дала обязательное письмо. Гостиный сын, получа оное, тотчас дал ей съесть три ягодки красные, которые лишь только она съела, то вдруг начали пропадать рога и все безобразие, и она сделалась наипрекраснейшею в свете. Король исполнил данное свое слово без всякого нарушения, и королевна нимало тому не противилась.
И так Иван-гостиный сын, женясь на королевне, по смерти своего тестя владел долгое время Арбазамским королевством, почему и исполнилось то предсказание, что кто съест того утенка сердце, тот будет королем.
Примечания
- Курган (правильно кунган) — кувшин с носком, ручкой и крышкой.