Жили-были мужик с бабой; не было у них ни сына, ни дочки. Раз собрался мужик на мельницу. Приехал и сел на берегу речки дожидаться, пока жернова хлеб перемелют. И захотелось ему воды напиться. Наклонился он к речке и только стал пить, как вдруг слышит кто-то его за бороду схватил и крепко-накрепко держит. Мужик туда-сюда головой – нет, не вырваться. Взмолился он:
– Кто это меня за бороду держит? Отпусти!
А из воды голос слышится:
– Я – водяной. Не пущу, коли не отдашь мне у себя дома того, чего сам не знаешь.
– Ну, хорошо, – говорит мужик.
Заставил его водяной расписку в том собственною кровью написать и только тогда отпустил.
Приехал мужик домой, жене ни слова не сказал, а у самого на сердце кошки скребут. Недоброе что-то чуется. «Ну, – думает, – никто, как Бог!»
Вот прошло сколько-то времени и родился у мужика сын; назвали его Иваном. Мать на него не нарадуется, а мужик смотрит да вздыхает. Понял он теперь, что водяному отдать обещал. А мальчик растет себе, да такой пригожий и занятный, что всем на диво. Горюет мужик потихоньку, а водяной о себе вести не подает. «Может, и обойдется!» И жене ни слова не говорит.
Вот уж совсем подрос Иван и грамоте выучился. Люди на него заглядываются, отец с матерью налюбоваться не могут. Поуспокоился мужик.
Только раз спал Иван на лавке и слышит, словно кто в окно стучит. А там и голос раздался:
– Ванюшка, а Ванюшка! Что-то долго тебя ко мне не присылают. Заждался я тебя. Скажи отцу с матерью, что коли через три дня тебя ко мне не приведут, так я все равно тебя силой возьму, а им тогда смерти не миновать.
Услышал это Иван и заплакал со страху. Подбежали к нему отец и мать, стали расспрашивать. Рассказал он им все; мать уговаривать начала: «полно, сынок! Мало ли что ночью померещится». А отец только за волосы схватился и ни словечка не выговорил.
Увидала это мать, испугалась: знать, дело не спроста. Приступила она к мужу с расспросами, тот ей и поведал, как он сына водяному отдал. Стали они вместе раздумывать, как горю пособить, и у соседей спрашивали. Все в один голос говорят: надо Ванюшку к водяному отвести, не то он их обоих погубит, а свое все-таки возьмет.
Загоревали отец с матерью: горько с сыном расставаться, на неведомую жизнь посылать. А три дня не велик срок, уж и к концу подходят. Напекла баба пирогов да лепешек на дорогу и повели они с мужем сынка на мельницу. Пришли к берегу, поплакали, простились с сыном и домой пошли.
Остался Иван один на берегу и стал ждать. Ждал, ждал – никто не приходит. А уж ночь близко, темнеть начинает.
Наскучило Ване сидеть да дожидаться, встал он и пошел в лес. Шел, шел по тропочке, куда глаза глядят, и вышел к избушке. Заглянул он туда, а там сидит старый-престарый дедушка.
Попросился у него Ваня переночевать, тот пустил. Утром собрался уходить, а дед на прощанье дал ему яичко и говорит:
– Возьми, оно пригодится. Как пойдешь от меня, положи его перед собой и толкни: оно и покатится, а ты за ним иди, не отставай. Докатится оно до озера, под ракитовым кусточком станет. Сядь ты под этот кусточек и жди. Прилетят туда 12 голубиц, о землю ударятся и станут двенадцатью девицами. Начнут они купаться, а тут подлетит тринадцатая. Как она в воду войдет, ты подкрадись и платье ее возьми.
Поблагодарил Иванушка старика, вышел из избушки и шел за яичком до озера. Сел под ракитовый кусточек и стал ждать. Скоро прилетели 12 голубиц – все так вышло, как старик говорил, и Иванушка все по его словам сделал: унес платье у тринадцатой девицы. Вот вышли все из воды, другие опять голубицами оборотились и улетели, а она все платье свое ищет. Увидала, что нет его нигде и говорит:
– Кто, человек добрый, мое платье унес, отзовись! Если стар старичок – будь мне батюшкой, если старая старушка – будь матушкой, а удалый молодец – будь мне милый друг!
Услыхал это Иванушка, вышел из куста и отдал девице платье. Слово за слово – рассказал он ей свою долю горькую, а она отвечает:
– Ты туда же идешь, где все мы живем. Меня тоже отец с матушкой водяному отдали. А зовут меня Марьей.
Пошли они вместе к водяному, а дорогой девица Иванушку учит, как ему с водяным говорить и что делать.
– Придешь к нему, – говорит, – и скажи: «Здравствуй, дедушка!» Он тебя с собой обедать посадит – ты садись и ешь; потом поднесет чашку вина – пей.
Тут пришли они к большому, большому дому. У окон 12 девиц сидят и все на Иванушку смотрят. А он на них и не поглядел, прямо к водяному пошел.
Вот пришел он к водяному и все сделал, как девица Марья говорила: поздоровался, и отобедал, и вина чашку выпил. После этого говорит ему водяной:
– Ты бы пошел, погулял у меня в саду.
Послушался Иванушка, пошел в сад. Встретил он там Марью и стал вместе с ней гулять. Вдруг видит он пруд; вокруг того пруда колышки вбиты, а на колышках мертвые головы сидят, а два колышка пустые.
– Что это? – спрашивает.
– А не пришлось бы на этих колышках нашим головкам висеть, – отвечает Марья.
Удивился Иванушка, ничего не сказал. Вернулся он в дом, а водяной уж ему работу приготовил: велит 12 десятин в одну ночь вспахать и рожь посеять. «Да пусть, – говорит, – рожь-то поспеет. Да чтоб к утру ты ее вымолотил, смолол и хлеба напек».
Видит Иванушка: дело плохо; пригорюнился, пошел к Марье и рассказал, какая у него беда случилась.
– Ничего, – говорит Марья. – Ты не убивайся. Ложись-ка лучше спать, а утром проснешься, все готово будет.
Послушался ее Иванушка. Утром рано приходит он к ней, а она говорит:
– Иди скорей, вынимай последний каравай из печи. Сейчас дедушка придет. Увидит он, что все готово и начнет тебя спрашивать: твоими ли руками сделано? А ты тут и закричи:
– Ты мне что ли помогал?
Пошел Иванушка последний каравай вынимать. Вот приходит к нему водяной; поглядел, поглядел и говорит:
– Ну и молодец же ты, Ванюшка! Только твоими ли руками все сделано?
Закричал на него Иванушка сердитым голосом:
– Да ты мне помогал что ли? Во всю ночь ты ни разу не приходил!
– Полно, Ваня, – говорит водяной, – не сердись. Пойдем лучше, пообедаем.
Пошли они обедать. И говорит водяной Иванушке:
– Ну, сделал ты мне, что нужно. Теперь я тебя женить хочу. У меня здесь 13 девиц; сам и невесту выберешь.
Опять загрустил Иванушка. «Как мне, – думает, – Марью выбрать, когда все 13 девиц, как одна!»
Пошел он к Марье о новой беде рассказывать, а она говорит:
– Ты не горюй. Правда, мы все, как одна, и все в одинаковых платьях будем. Только у меня из кармана кончик белого платка виден будет. Ты меня и узнаешь. Смотри только, не забудь.
На другой день собрал водяной всех девиц и велел Иванушке невесту выбирать. Стоят все 13 девиц, как одна, не отличишь.
А Иван знак помнит и выбрал Марью.
– Погоди, – говорит водяной, – до другого разу. Я еще тебе выбрать дам.
Опять пошел Иванушка к Марье, а она уж другую примету придумала. «Теперь, – говорит, – будет у меня на щеке муха сидеть».
Запомнил Иванушка и опять Марью выбрал. Захотел водяной в третий раз его выбирать заставить. И тут Марья новый знак выдумала: пообещала чуть приметно ногой шевельнуть. И в третий раз выбрал ее Иванушка. Ну тут уж водяной не стал больше откладывать и свадьбу справил.
После свадьбы вышел Иванушка с женой в сад погулять, а она и говорит:
– Вот теперь бы нам с тобою уйти отсюда. Давай-ка подумаем, как это устроить.
Порешили они, что лучше теперь же попробовать. Дедушка водяной в это время спал, а они собрались и в путь-дорогу отправились.
Идут они, торопятся, а водяной-то уж проснуться успел, хватился их и погоню послал. А Марья того и боялась, приложила ухо к земле, услышала погоню и говорит мужу: «это водяной за нами послал». Мигом ударилась об землю, стала овцой, а Иванушка в пастуха оборотился. А тут и погоня подоспела, спрашивает:
– Эй, пастух! Не видал ты, проходили здесь мужчина с женщиной?
– Нет, – отвечает Иванушка, – никого я не видал, а целый день тут пас.
Воротилася погоня к водяному, а Иванушка с Машей дальше пошли.
Долго ли, коротко ли, слышит Маша: опять погоня. Тут сама она церковью обернулась, церковь-то старая, старая, вся мхом поросла, а Иванушку сделала старым священником. Прилетела погоня, сейчас к нему:
– Не видал ли, – спрашивают, – мужчину с женщиной?
– Нет, – отвечает Иванушка. – Кому здесь быть? Сколько лет я тут прожил, вон и церковь вся мхом обросла, а кого видел? Один Богу службу справляю.
Опять уехала ни с чем погоня, а Иван с Машей дальше пошли. Только, немного погодя, слышит Маша: опять за ними гонятся. А гнался-то сам водяной. Увидал он, что без него толку не будет, и решил сам беглецов изловить. Вот уж близко погоня. Тут Маша скорее Иванушку в реку обратила, а сама щукой поплыла.
Подъехал водяной, взглянул на реку, в обман не дался, а вместо того сам раком обернулся и кинулся со щукой драться. Только щука-то его и проглотила.
Тут Марья из щуки опять девицей стала, а реку Иванушкой сделала и пошли дальше. Бояться уж нечего было. Добрались они до Иванушкиного дома благополучно, и что тут радости у отца с матерью было!